Kult.az представляет первую часть интервью с всемирно известным художником Никасом Сафроновым:
- Добро пожаловать. Не боитесь?
- Чего?
- Скорости...
- Нет.
- Тогда поехали...
Автомобиль трогается с места с такой скоростью, что хочу взять обратно свое «нет» - за секунды выскакиваем с Ямской улицы на Тверскую. Однако, надо вести себя профессионально. Сегодня мне предстоит найти путь к мыслям мирового бренда, чтобы довести потом до своего читателя его образ жизни, мечты и сущность. Поэтому мне не остается ничего, как принять его правила. Не хочу, чтобы он с первых минут общения потерял интерес к собеседнику. Тем более, что хочу высказать все свои вопросы…
- Никас, кажется, в детстве Вы хотели стать пилотом?
- В наше время все мальчишки хотели стать космонавтами.
- Ясно. «Porshe» для Вас ракета, а каждый паркинг – Байконур.
Увеличивает скорость со 160 до 180.
- Когда садилась, сказала не боишься, но вся побелела.
- В цветах Вы лучше разбираетесь. Смотрите, на светофоре красный.
- (Снижает скорость со смехом)… С тобой интересно. Честно говоря, адрес места назначения мне неизвестен, поэтому, пока я вожу, ты найди в телефоне номер Гали, позвони ей, пусть пошлет адрес, найди его по навигатору, потом прикрепи телефон к этому магниту, а сама следи за поворотами, чтобы быстрее доехать.
- Очень признательна Вам, Николай Степанович, что не поручили мне дорисовать последнюю свою работу.
Настроение у него хорошее до такой степени, чтобы не думать о проблемах мира, тем более о правилах дорожного движения… Водит автомобиль в московских пробках, достигших катастрофического уровня из-за военного парада в честь 9 мая, не создавая аварийных ситуаций так, как хочет и с какой скоростью хочет. С абсолютным спокойствием пересекает двойную линию и переходит на встречную полосу, обходя при этом часами стоящие в пробках другие машины, «летит» до очередного препятствия, потом все повторяется снова … и так, пока не выйдет из всех дорожных заторов.
- Как видишь, сэкономил как минимум 45 минут. Я смотрю на это не как на нарушение правил дорожного движения, а как на поддержку бюджета государства. В месяц получаю штрафов на сумму до 1000 евро, т.е. в год я трачу 12000 евро на ремонт московских дорог. Что же в этом плохого?
Лучше улыбнуться…
Направление держим на Рублевку. Старый друг пригласил его на юбилей супруги. Когда он предложил мне сопроводить его, согласилась, не задумываясь – где, как не в застолье, можно лучше узнать человека? Избавившись, наконец, от пробок, пересекаем Москву-реку и по извилистым лесным дорогам, окруженным зеленой вязью весны, все более отдаляемся от столицы. Часто меняет музыку.
- Сзади есть квас, открой по одной.
Открываю темную бутылку и ощущаю один из запахов детства. С блаженным ностальгическим выражением лица подаю бутыль художнику.
- Вот это и есть Восточная женщина. Первым подает напиток мужчине, т.е. признает за ним право первенства. Это великая культура и глубокая философия.
Он доволен, я счастлива…
- Никас, готовясь к беседе с Вами, я просмотрела так много материала о Вас, прослушала все Ваши интервью известным телеведущим и журналистам, поэтому сейчас и не знаю о чем спросить…
- Т.е., теперь я неинтересен.
- Нет, просто будто уже знакома с Вами.
- Но я не знаю, какой ты журналист. Узнаю, когда прочту материал.
- А как написать?
- Как никогда. Я каждый раз так подхожу к мольберту. У меня будет единственная просьба к тебе – дай свободу мыслям, не ограничивай их рамками. Подчини реальность своим догадкам, напиши так, как чувствуешь. Тогда написанное будет отличительным. Главное при этом не то, что говорю я, а то, что услышала ты. Как ты внимательно слушаешь… Будто впервые будешь писать. Мне сказали, что ты известна в своей стране…
- Честно говоря, никогда не получала от интервьюируемого такие наставления. Максимум, один из десяти просит предварительно просмотреть интервью.
- Ненавижу такую постановку вопроса. У меня тоже часто просят заказчики портретов или других произведений предварительно просмотреть черновики. Но если не доверяете моему таланту, то обращайтесь за портретом к тем, кому верите, почему стучитесь в мою дверь? Знаешь, в последнее время я избирательно отношусь к заказам.
- Т.е., не каждый человек при деньгах может сделать у Вас заказ...
- Конечно, нет. Почему я должен еще и словами описывать заказчику портрета свои задумки по исполнению работы?
- Т.е., заказчик должен понимать искусство.
- На 100 процентов. Ты сказала, что ознакомилась с моими интервью. Беседа с кем тебе пришлась по нраву более всех?
- С Леонидом Якубовичем. У нас его называют «Поле чудес Якубович».
- Почему именно это?
- Потому что испытываю такие же чувства. Якубович Ваш давний друг, однако завершил передачу словами – «Сегодня у нас в гостях был абсолютно известный и совершенно незнакомый никому, просто художник Никас Сафронов».
Уже пять день как Вы знакомите меня с Москвой, до этого мы достаточно долго беседовали в Анталье, однако мне все еще кажется, что сколько бы мы не проговорили, понять мне Вас не удастся. Вы как волшебство… здесь и не здесь. Творец будто создал Вас в другом измерении, и в этом Ваша индивидуальность.
- Ты довольна написанными в какое время суток работами?
- Исключительно ночью.
- Я тоже. Начинаю рисовать в 3 ночи, за работой встречаю рассвет. Наблюдаю, как Солнце пробивается через тьму. Также лицезрею наступление ночи – появление Луны. Мало кто каждый день следит за восходом Солнца и появлением Луны. Я же не смогу жить без наблюдения за двумя этими волшебными явлениями мира.
- В таком случае, Солнце и Луну можно считать двумя энергетическими полюсами, подпитывающими Ваш талант.
- Называйте, как хотите.
Наступившее молчание нарушает Никас.
- Расскажи мне о Баку. Какой он?
- Есть у нас поэт - эмигрант, Алмас Илдырым. В одном из своих стихов он называет Баку «цветком с запахом нефти». Согласитесь, красивое сравнение.
- Очень... Баку один из моих любимых городов. Люди и кухня неповторимы. Мне предлагали организовать у вас выставку, надо вновь вернуться к этому вопросу. Соскучился по любимому городу.
- А как началась эта любовь?
- Однажды мне позвонил Рафаэль Аллахвердиев и пригласил нарисовать портрет Гейдара Алиева. Без колебаний вылетел в Баку. Люблю личности и своеобразных людей. Три дня писал портрет Гейдара Алиева по несколько часов в день. Вернулся в Москву с черновиками.
Аллахвердиев неоднократно звонил и просил, чтобы портрет понравился Алиеву. Честно говоря, его звонки стали вызывать у меня беспокойство. Уже нервничал - а вдруг не понравится. Каждый его звонок по утрам увеличивал эту обеспокоенность. Наконец, однажды сказал себе – что это за тревога? Пусть даже не понравится… Как сам видишь его, так и перенеси на полотно, покажи свое искусство. С такими чувствами и завершил портрет, и отправился в Баку. Надо было видеть волнение окружения Гейдара Алиева в день презентации портрета… Но я уже был спокоен, т.к. был уверен, что портрет получился живым – мне удалось передать его харизму. Наконец появился Алиев… Он долго смотрел на портрет. По выражению его лица невозможно было что-либо понять. Я не мог определить, понравился или нет ему портрет. И вот он подходит ко мне тяжелыми шагами, жмет руку и говорит – «отныне у тебя еще один друг – Гейдар Алиев». После этого все вздохнули. Таким образом я стал любимцем президента Азербайджана, его семьи, близкого окружения. И все красоты страны были открыты для меня.
- Портрет Гейдара Алиева принес Вам славу иного характера. После этого Вы написали портреты многих лидеров.
- Да. Наступил другой этап моего творческого пути, и он все еще продолжается.
- Вас не коробит титул «дворцового художника»? Некоторые Вас так называют…
- Неважно кто и что говорит. Важно, что на вырученные деньги от этих портретов строится котельная для какой-то школы в отдаленном от столицы регионе, где дети мерзнут в классе при минус пяти градусах, нуждающийся в платном лечении больной просыпается на звук месседжа в мобильном телефоне о переводе на его счет денег, талантливый молодой человек получает возможность получить образование в престижном университете. И все это я делаю анонимно. Кому надо, знают об этом…
- Никас, я готова прослезиться.
- Денег нужно много. Чтобы делиться ими с людьми, помогать им. Моя мать была верующей. Учила нас жертвовать во имя Господа. Говорила, отдавайте нуждающимся один из трех заработанных рублей. Я иногда отдаю даже два…
- Большевики репрессировали Вашу семью. Из-за вероисповедания…
- Да. Мои деды были православными попами. Поселились в Повольжье в 17-м веке. После революции их расстреляли, отец был маленьким, его сослали с семьей. Корни моей матери идут из Финляндии (Никас трижды крестится, проезжая мимо церквей, кладбищ). Я всю жизнь ношу крест на шее, даже будучи советским школьником. Когда из опасений не надевал в школу, то вернувшись домой, первым делом надевал. Какой-то период даже рисовал иконы, обучился этому в специальном учебном заведении. Это очеь тонкая и мистическая сфера искусства.
- Волга. Древняя река турков Итил. Древняя турецкая земля. Интересно, какая связь между землей, родившей Вас, и испытываемыми Вами любовью и интересом к турецкому миру? Вы и портрет Ататюрка написали очень красиво.
- Ну ты скажешь, что в Москве каждый четвертый татарин. Сейчас одно знаю точно, что сильно проголодался. С удовольствем поел бы себзиговурму.
Мой звонкий смех через открытые окна автомобиля раскатывается по окружающему нас лесу. Ни за что не могла предположить, что услышу из уст Никаса Сафронова название одного из уникальных блюд кухни Баку-Ширванской зоны. Со смехом спрашиваю уже на родном языке «Nikas, bəlkə fisincan, ya döşəməplov?» («Никас, может фисинджан- или дешемеплов?»). «Что???», тоже со смехом говорит Мастер.
(Продолжение следует)
Айгюн Мурадханлы
Москва-Баку
Май, 2018
