О засекреченных испытаниях Штатов в биолабораториях, которые начались еще весной 1943 года, тайных военных программах и о том, почему многие страны постсоветского пространства после всего этого потеряли суверенитет в области биологической безопасности, рассказал в интервью Axar.az политолог, специалист по межнациональным конфликтам и эксперт по вопросам безопасности Евгений Михайлов.
- С какой целью США нужны биологические лаборатории на постсоветским пространстве?
- Всю активность Вашингтона в области бактериологии, вирусологии и генетики условно можно разделить на две части — то, что они и их ближайший союзник Великобритания делают у себя, и то, что они делают за рубежом. Что делают эти страны у себя на территории – доподлинно известно только узкому кругу их высшего политического и военного руководства. Мы с вами можем оценить только масштаб активности в этих сферах, и то косвенно. Согласно открытым данным, по состоянию на середину 2021 года, в США функционировали 14 лабораторий 4-го уровня биологической безопасности (BSL-4). Для сравнения: до 1990 года их было только две. Всего в мире официально насчитывается порядка 60 действующих лабораторий BSL-4. В частности, в Европе – 25, из которых 7 – в Великобритании. При этом в России только две лаборатории, а в Беларуси – одна. Т.е. фактически США и Великобритания совместно располагают на своей территории 1/3 всего лабораторного комплекса мира для исследования наиболее опасных патогенных биологических агентов — ПБА I группы.
Если мы прибавим к этому числу официально функционирующие американские лаборатории вне пределов страны, а также де-факто находящиеся под их полным контролем лаборатории в Африке, Азии и Австралии, то картина становится еще более драматичной. Две страны контролируют 2/3 лабораторий BSL-4 планеты с населением почти 8 млрд человек. Обратите внимание, это мы говорим с вами только о лабораториях BSL-4. Согласно публикуемым данным, на конец 2019 года в США функционировали почти две сотни учреждений, имеющих в своем составе биолаборатории BSL-3 и BSL-4. Из них больше ста работали с ПБА I группы. Оценить масштаб проводимых в таком количестве лабораторий работ очень сложно. Если верить публикуемой самими США статистике, только с 2006 по 2013 год было зарегистрировано около полутора тысяч инцидентов с биологическими агентами. А с 2015 года ежегодно регистрируется примерно 200 случаев попадания биологических агентов за пределы лабораторных зон безопасности и порядка 10 случаев их утери. Безусловно, это очень опасная тенденция. Радует то, что происходящее вызывает много вопросов и в самих США.
Еще с 2007 года Счетная палата США неоднократно заявляла о том, что увеличение числа лабораторий третьего и четвертого уровня биологической безопасности увеличивает совокупный риск случайного или преднамеренного распространения вирусов, бактерий или токсинов. А в 2014 году после ряда инцидентов с утечками из лабораторий возбудителей особо опасных инфекций на территории США Сенат ввел ограничения на работу с возбудителями особо опасных инфекций на территории страны, которые, правда, были сняты в 2017 году.
Теперь вернемся к вашему вопросу о том, зачем США лаборатории на постсоветским пространстве. Деятельность Вашингтона в этом направлении обширна и многообразна. Так вот, ключевой официально заявляемой целью этой программы в наше время является борьба с российским влиянием в Восточной Европе и Евразии и китайским в Азии. Приоритетом на 2020-2022 годы являются усиление возможностей по обнаруживанию необычных биологических событий, включая потенциально преднамеренное распространение, а также создание в Евразийском регионе самодостаточных региональных сетей уменьшения биологической угрозы.
Т.е. США сейчас основной упор делают на создание единой системы прогнозирования биологических угроз и быстрого и эффективного реагирования на них. Включение в такую систему региональных сетей на постсоветском пространстве и в других странах мира позволит США осуществлять сбор информации о любых изменениях эпидемиологической ситуации в любой стране в максимально короткие строки. Следующий шаг – создание механизма устранения биологических угроз и рисков, как для внутренней безопасности США, так и их воинского контингента, размещенного за рубежом. Обратите внимание, такой механизм планетарного масштаба будет только у США. Это я вам рассказал о текущих приоритетах.
Что касается того, что уже удалось сделать США в рамках установления полного контроля над биологической сферой постсоветского пространства, то, во-первых, под видом программ уничтожения биологической инфраструктуры военного назначения США удалось отбросить Россию и республики бывшего СССР на десятки лет назад в области микробиологии, вирусологии, разработки и производства биопрепаратов, т. е. фактически устранить с рынка своего ключевого конкурента в этой области.
Во-вторых, путем внедрения в большинстве лабораторий стран постсоветского пространства систем биомониторинга США обеспечили себе возможность беспрепятственного доступа к собираемым данным и биологическим материалам, а также контроля за их перемещением.
В-третьих, США и страны Запада де-факто контролируют подавляющее большинство перспективных биологических исследований ученых из бывших республик СССР в рамках программ совместных биологических исследований. Этот список можно продолжать и далее. Но общий вывод таков: произошла полная потеря суверенитета многих стран постсоветского пространства в области биологической безопасности.
- Как можно объективно изучить биологическую активность Минобороны США на постсоветским пространстве?
- Особенность нашего времени заключается в том, что нет проблемы отсутствия информации о чем-либо. Есть проблема ее сбора, обработки и интерпретации. Для этого нужно желание, настойчивость и профессиональный подход.
- Конвенция КБТО 1972 года (Конвенция о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении, первый международный договор о разоружении, запрещающий производство целого класса вооружений – ред.). Можно ли согласиться с мнением, что США целенаправленно стараются забыть об этом вопросе?
- Я не соглашусь с утверждением, что США стараются забыть о КБТО. Напротив, не так давно они носились с ней «как черт с писаной торбой». Здесь проблема в другом. Конвенция не имеет ценности без механизма верификации ее исполнения со стороны подписантов. Так вот, США препятствуют именно созданию эффективного механизма контроля выполнения положений этого документа. Почему они это делают – понятно. Они никогда не сделают того, что им невыгодно. В любом деле, где Вашингтон не имеет решающего голоса, определяющего исход дела в его единоличную пользу, он не участвует. Еще один наглядный пример такого поведения – это эпопея участия США в Международном уголовном суде.
СПРАВКА: США не признают и не подчиняются юрисдикции Международного уголовного суда. В 2002 году в стране был принят закон о защите американских военнослужащих, разрешающий применение военной силы для освобождения граждан США либо союзного им государства, задержанных где-либо по ордеру данного суда. У США имеются также двусторонние соглашения с рядом стран о невыдаче американцев Международному уголовному суду.
- Какие страны кроме России выразили желание обсуждать проблемы биологической безопасности на постсоветском пространстве?
- Самая проблемная страна в этом плане – Грузия. В центре Лугара до сих пор официально функционирует подразделение Минобороны США, а действия властей в этой сфере до запятой сверяются с посольством США в Тбилиси, в котором расположен Евразийский филиал DTRA Минобороны США. Украина в целом находится в режиме ручного управления из Вашингтона. Вопросы биологической безопасности не являются исключением. Армения стоит в том же ряду за тем исключением, что на словах политические власти проявляют всяческое стремление строить общее пространство биобезопасности с Россией, но на деле делают все наоборот. Казахстан балансирует по лезвию бритвы, но уровень иностранного влияния на систему биологической безопасности и лабораторный комплекс в нем очень высокий. Причем в Казахстане свои биологические программы реализуют не только США, но и Германия. Значительно меньше уровень иностранного влияния в Таджикистане и Кыргызстане, что определяет их большую ориентацию на конструктивное сотрудничество с Россией. Очень низкий уровень влияния США на биологическую сферу Туркменистана. Но и степень реальной поддержки властями интеграционных инициатив в области санитарно-эпидемиологического благополучия на постсоветском пространстве примерно на таком же низком уровне. Наиболее мне импонирует политика властей Азербайджана. Ильхаму Алиеву удается проводить именно суверенную внешнюю и внутреннюю политику. Между прочим, в Азербайджане в прошлом году была запущена единственная в своем роде общественная инициатива, как раз направленная на обсуждение проблем биологической безопасности на постсоветском пространстве — платформа «Евразия: общее пространство биобезопасности».
