Президент США Дональд Трамп в своем Twitter пригрозил Турции. Он пообещал ей «экономическое разорение», если Анкара после ухода американских войск из Сирии в ходе своих операций будет атаковать сирийских курдов. Как написал дословно Трамп, «мы разорим Турцию в том случае, если они атакуют курдов». Хотя он и обратил внимание на то, что «курды в свою очередь не должны провоцировать Турцию». При этом американский президент отметил, что необходимо создать «буферную зону в 20 миль».

А ведь на днях государственный секретарь США Майк Помпео сообщил, что провел по телефону переговоры из Абу-Даби со своим турецким коллегой Мевлютом Чавушоглу. По их итогам Помпео выразил уверенность в том, что Вашингтону «удастся договориться с Турцией о защите безопасности курдских повстанцев — союзников армии США в Сирии». Хотя «работа по достижению компромисса по курдскому вопросу все еще ведется» и «США надеются найти предложение, которое позволит туркам защитить свою страну от террористов и оставить в покое сирийских курдов». Тогда стало казаться, что Вашингтон и Анкара находят развязку в ситуации, кризисной точкой которой стал отказ президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана принять прибывшего с визитом в Анкару помощника президента США по национальной безопасности Джона Болтона.

Накануне того Болтон заявил, что «вывод американских войск из Сирии должен проходить с учетом обеспечения безопасности тех, кто сражался с США против ИГИЛ и других террористических группировок», напоминая, что «вклад в победу» внесли в том числе курды. Эрдоган негативно отреагировал на высказывание американского чиновника, назвав его комментарий «серьезной ошибкой» и проявлением чуть ли не «самостоятельной инициативы», ссылаясь при этом на личный разговор с Трампом. Но Болтон, вернувшись в Вашингтон, сделал вид, что не заметил «пилюли» Эрдогана. В интервью одной из американских радиостанций помощник президента США рассказал, что «переговоры между американскими и турецкими военными по поводу курдов и ситуации в Сирии в целом продолжатся» и что «в результате переговоров удастся добиться результатов, которые удовлетворят как Анкару, так и Вашингтон».

Так, Соединенными Штатами рисовалась в целом позитивная картина складывающихся взаимоотношений по пословице милые бранятся — только тешатся. Что же произошло, что вызвало резкую реакцию Трампа? На наш взгляд, дело в докладе специального посланника США по Сирии и в коалиции против ИГИЛ Джима Джеффри, который в начале прошлой недели посетил северные районы Сирии «для разработки предложений по поводу гарантий безопасности для курдов». Сделанные им выводы не преданы гласности. Но, похоже, Джеффри увидел и обозначил военные приготовления Анкары по подготовке операции к востоку от Евфрата. И то, что сирийские курды, как заявил помощник министра иностранных дел Сирии Айман Соусан, «перед лицом агрессивных и экспансионистских угроз со стороны Турции ведут диалог с Дамаском». Вашингтон и Анкару это может беспокоить, правда, по разным причинам.

Дамаск, учитывая заслуги курдов в борьбе с ИГИЛ и их желание защищать национальный суверенитет страны, способен в будущем предоставить им статус автономии. Для американцев это означает потенциальную утрату контроля над курдскими кантонами в Сирии, потерю возможностей на «курдских плечах» прорываться в Иран. Для Турции — потенциальная перспектива федерализации свой страны. Вот почему разногласия Вашингтона и Анкары из-за поддержки Вашингтоном курдских вооруженных отрядов приобретают разную смысловую нагрузку и все балансирует на грани радикальных решений. Турция заявляет, что может в любой момент начать операцию против курдских формирований на севере Сирии, но она «борется с террористами, а не с курдами». При этом Анкара видит, что США выстраивают свою политику в регионе (в частности в Сирии), игнорируя турецкие национальные интересы, прикрываясь заявлениями о так называемом «стратегическом партнерстве».

Опасность для Турции заключается в том, что, оказавшись вовлеченной в сирийский конфликт, она сама попала в зону геополитической турбулентности. Современные Турция, Сирия и Ирак были рождены на развалинах бывшей Османской империи. С 1923 года и в дальнейшем в Анкаре правили кемалисты, в Ираке и в Сирии — баасисты, которые сдерживали реализацию другими народами собственных интересов. Но эти народы сейчас в новых условиях заявляют о своих исторических правах. Загнать сего джина обратно в бутылку уже вряд кому-либо удастся. Поэтому ждать неких резких изменений обстановки как в Сирии, так и в регионе в целом можно именно на этом направлении. Не случайно потому Анкара выступает в роли покровителя туркманов в Сирии и Ираке.

Теперь остается только дождаться, какие тактические ходы начнет предпринимать Вашингтон в дальнейшем и будет ли в будущем срабатывать эгоцентрическая политика Турции. Ее ресурс на исходе, многое может быть зависимым от устойчивости альянса Россия — Турция — Иран, который теоретически способен все-таки перерасти из ситуативного в стратегический. А может и нет. Все впереди.

Станислав Тарасов

Регнум