Требование Трампа построить стену на большей части границы США и Мексики было осмеяно и принято как "средневековая" идея. Отвечая на прайм-тайм выступление президента из Овального кабинета во вторник, член палаты представителей Хаким Джеффрис (DN.Y.) написал в Твиттере: «Мы не станем выплачивать требование выкупа в 5 миллиардов долларов за вашу средневековую границу». Днем позже, в среду, Трамп ответил, приняв эту характеристику: «[Демократы] говорят, что стена это средневековое решение. Это правда, потому что это действовало тогда, и действует еще лучше теперь».

С тех пор все ухватились за эту идею, и ассоциация, похоже, засела в памяти, что сама идея стены, в особенности, этой – родом из средневековья.

Дана Милбанк выступила с этой идеей, проконсультировавшись с несколькими учеными-медиевистами, экспертами по осадным действиям, в том, что «действительно» нужно стране, если она планирует использовать стену для отражения набега захватчиков.

Но как ученый-медиевист, я заметил, что чего-то не хватает во всей этой дискуссии. Короче говоря, называть предлагаемую пограничную стену длиной от 700 до 1200 миль «средневековой» - это вводить в заблуждение, так как стены в настоящем европейском средневековье просто не действовали так, как, по-видимому, считает Трамп. Если на то пошло, их истинная функция может говорить о намерениях Трампа: средневековые стены - слабые инструменты защиты и были больше направлены на то, чтобы успокоить тех, кто жил внутри них, чем защититься от вторжения извне.

Действительно будет справедливым сказанное, что большинство средневековых европейских поселений имели вокруг себя стены для защиты - от бандитов, вторжений других государств или мародерства местных дворян, ведущих войны между собой. Тем не менее, этот метод защиты чаще основывался больше на благих намерениях, чем на хорошей тактике. Римские стены были разрушены много раз, наиболее известный случай в 410 году н.э. готами, но, опять же, вандалами в 455 году, мусульманскими пиратами в 846 году, норманнами в 1084 году и Священной Римской империей в 1527 году. Средневековая христианская священная война (что мы называем крестовыми походами) часто включала проламывание стен для захвата городов, от христианского завоевания Иерусалима в 1099 году до печально известной резни еретиков в Безье (на юге Франции) в 1209 году и до исламского завоевания Акры в 1291 году.

Другими словами, высокие крепостные средневековые стены, которые мы так часто представляем неприступными, чаще всего не справлялись со своими функциями защиты. Даже массивные Феодосийские стены, окружавшие Константинополь, были разрушены и прорваны венецианцами и франками в 1204 году, а затем превращены в руины пороховым оружием османов в 1453 году.

Конечно, можно привести контраргументы из этого более чем 1000-летнего периода. Временами города успешно отражали осады. Но действительно важно отметить, что даже в этих обстоятельствах мы, как в приведенных выше примерах, говорим о городах и крепостях. Мы определенно не говорим о стенах, предназначенных для массового сдерживания толп людей и их фильтрации.

Но концепция границы была более туманной идеей в средние века, чем сегодня. Сейчас путешествия, очевидно, совершаются намного легче, чем 1000 лет назад, когда люди часто переезжали - чтобы совершать паломничества, вести войну, торговать и так далее. Целые системы организованного гостеприимства были разработаны для размещения этих путешественников. План Святого Галла в девятом веке, идеализированный монастырь, созданный на пергаменте (но не построенный), даже имел два здания, специально предназначенных для посетителей. Ни одна стена не окружала монастырь.

Кроме того, даже самые крепкие стены служили иной цели, чем мы можем ожидать. Жаклин Юнг, искусствовед из Йельского университета, написала в твиттере: «Средневековые городские стены не были построены для разделения людей [разных] этнических или национальных идентичностей. Ворота были открыты днем и закрыты ночью». Другими словами, стены действительно были защитой от любой потенциальной угрозы, но мир внутри этих стен предоставлял убежище для всех, кто в этом нуждался. Ворота были там не для того, чтобы держать их на расстоянии, а чтобы впустить их внутрь.

В этом случае, как и во многих других, называние чего-то «средневековым» часто больше говорит о том, что мы думаем о своем собственном мире, чем то, что мы знаем о средневековье. Мы склонны использовать выражение «средневековье» в качестве краткого обозначения для указания на различия, способа сказать, что то или иное событие произошло «давно и далеко», чтобы показать, как мы «эволюционировали» со времен этих «темных веков». Но само по себе изучение прошлого разрушает эти необдуманные предположения, показывая всю сложность мыслей и действий людей средневековья. В этом случае, вероятно, следует сказать, что предлагаемая стена на южной границе США гораздо более «современная», чем «средневековая». В конце концов, настоящие средневековые стены могли временно закрыться, чтобы защититься от неопределенности мира без электричества, но они всегда открывались на следующее утро, чтобы приветствовать тех, кто искал убежище.

Мэтью Габриэль - профессор средневековых исследований на факультете религии и культуры в Virginia Tech.

Перевод Сабина Мамедли