Её называли одной из лучших исполнительниц партии Любаши в «Царской невесте» Римского-Корсакова, Амнерис в «Аиде» Верди и Кармен в одноимённом оперном шлягере Бизе. Больше 20 лет – и каких! – Вера Давыдова была самой яркой звездой Большого театра. Но сегодня о ней чаще всего вспоминают, лишь когда разговор заходит о Сталине, чьей последней любовью принято считать народную артистку. Подобным титулом её «одарил» писатель-эмигрант Леонид Гендлин, написавший книгу «Исповедь любовницы Сталина», которая представляет собой будто бы монологи Давыдовой.
Книга была опубликована уже после того, как Вера Давыдова прекратила свою оперную карьеру. Неудивительно, что история её взаимоотношений с самым сильным мира сего оказалась более интересной для публики, нежели записи её выступлений. Которые, кстати говоря, почти и не сохранились. Зато «Исповедь» мгновенно стала мировым бестселлером. Правда, достоверность изложенной в ней информации по сей день вызывает много вопросов. По крайней мере сама Вера Давыдова категорически отрицала свою близость с вождём. Да и о самом существовании книги она узнала почти случайно.
Мне об истории Веры Давыдовой и её взаимоотношениях со Сталиным рассказала её внучка, которая сегодня живёт в Тбилиси. Познакомились мы совершенно случайно – я читал лекцию в одном из научных заведений Грузии, после которой состоялось неформальное общение с сотрудниками этого института. Ольга Мчедлидзе во время импровизированного застолья сидела в стороне и была, казалось, погружена в какие-то свои мысли. Мне даже стало казаться, что ей настолько не понравилось моё выступление, что она осталась после лекции лишь из вежливости. В этот момент нас и представили друг другу. Конечно же, я слышал об оперной диве Вере Давыдовой, но почему-то первым делом на память пришли разговоры о том, что она была любимой певицей и, как поговаривали, не только Сталина. Конечно же, самой Ольге – а молчаливой женщиной напротив меня оказалась именно она – я об этом не сказал. Но в гости напросился.
Уже на следующий день я стоял возле старого дома в самом центре Тбилиси, неподалёку от Оперного театра, где последние годы работали Вера Давыдова и её муж Дмитрий Мчедлидзе. Собственно, из-за мужа-грузина Давыдова и оказалась в столице Грузии. В 1952 году директора оперной труппы Большого театра Дмитрия Мчедлидзе направили руководить Грузинским театром оперы и балета в Тбилиси. А вскоре вслед за ним туда переехала и Давыдова. При этом, правда, год отъезда Мчедлидзе в Тбилиси совпал с «последней любовной атакой» Сталина на Давыдову, а её собственный отъезд – с докладом Хрущёва о культе личности. Но гадать в данном случае – дело неблагодарное. А потому я просто перескажу то, что услышал от внучки Давыдовой. Мы сидели в полупустой гостиной некогда роскошно обставленной квартиры главной оперной дивы Советского Союза. Ольга рассказывала об истории своей семьи, принося из соседней комнаты пухлые фотоальбомы, обложки которых украшали рисунки с идущим на лыжах Ворошиловым или пионерами-героями.
«Меня фактически вырастила бабушка, мама с папой всё время работали. А бабушка уже была на пенсии и могла заниматься внуками. Почти всё своё детство я провела в этой квартире. При мне к бабушке приходили её китайские студенты, которых она во время своей поездки в Китай учила оперному мастерству. Когда эти китайцы приехали в Грузию, то, конечно же, пришли в гости к бабушке. И попросили её подписать им книгу. Незадолго до этого один из грузинских писателей написал биографическую книгу о бабушке – о её детстве, о том, как она начала петь, о работе в Ленинграде и Москве. Бабушка тоже помогала писать эту книгу и, конечно же, обрадовалась, что работа переведена даже на китайский. Правда, она была не совсем довольна изданием, а потому сказала иностранным гостям, что вообще-то собирается немного переделать книгу и дополнить рассказ о её работе в Большом театре. «Каком Большом театре?» – удивились китайцы. И рассказали, что речь в книге идёт вовсе не о творчестве Веры Давыдовой, а о её любовных отношениях со Сталиным. Когда бабушка в подробностях узнала содержание, то ей стало плохо. Оказалось, что сочинение Гендлина, которое он выдал за якобы надиктованные ему воспоминания Давыдовой, в 70-х годах вышло в Европе, почти мгновенно стало бестселлером во всём мире и было переведено на несколько языков. Мало того, в Голливуде по этой книге собирались снимать фильм.
Первым делом бабушка потребовала перевести для неё книгу на русский язык. Сначала текст прочли мы и решили бабушке его не показывать. Но не таким она была человеком, чтобы не добиться своего. В результате с ней случился приступ. И думаю, её уход из жизни стал следствием этой книги. Она ведь ничем не болела. Автор якобы воспоминаний певицы очень хитро подстраховался. В предисловии он написал, что однажды его пригласила к себе Вера Давыдова и, спросив, смелый ли он человек, рассказала историю своих отношений со Сталиным. А в конце будто бы предупредила, что, когда книга выйдет, она от всего будет отказываться. Бабушка на самом деле знала Гендлина. Он работал в оркестре Большого театра. Но был, скажем так, не самым приятным человеком и хорошим музыкантом. Дело кончилось тем, что мой дед, руководивший в те годы Большим театром, уволил этого Гендлина. И тот, уехав за границу, таким образом отомстил деду. Ведь получалось, что бабушка была ему неверна. Вера Давыдова действительно не раз встречалась со Сталиным. Но каждый раз это происходило во время правительственных приёмов, на которые её приглашали как ведущую солистку Большого театра. Бабушка уже была замужем за Мчедлидзе, а потому немного знала грузинский и могла ответить Сталину на его родном языке, что тому, конечно же, очень нравилось. Сталин часто приходил на её спектакли в Большой театр. Но, насколько я знаю, личная встреча бабушки и вождя состоялась лишь однажды. Давыдову увезли на Ближнюю дачу Сталина прямо после спектакля. Дома у нас, конечно же, в эту ночь никто не спал. Ждали, с чем вернётся – и вернётся ли вообще – домой бабушка. Она приехала под утро и рассказала следующее. Её привезли на дачу и тут же проводили в кабинет Сталина. Он стоял, повернувшись лицом к окну. Без кителя, просто в рубашке. Когда бабушка переступила порог, Сталин спросил, чем может помочь Давыдовой. А та ответила, что просит присвоить звание народной артистки её педагогу. Сталин подошёл к столу, записал в календаре слова бабушки. И дал приказ отвезти её домой. На этом, по её словам, всё и закончилось. Хотя в народе всё равно ходили упорные разговоры о том, что бабушка – любовница Сталина. Говорили даже, что мой отец на самом деле не сын дедушки, а сын Сталина. Я тогда, получается, его внучка? Смешно».
Была ли Вера Давыдова последней любовницей Сталина или нет – одна из многочисленных загадок, сокрытых за Кремлёвской стеной. Впрочем, говорили, что Сталин любил и другую солистку Большого театра – Марию Максакову, чью дочь, известную актрису Людмилу Максакову, тоже называли дочерью Сталина. Когда Вера Давыдова пыталась защитить своё имя и доказать, что со Сталиным её не связывали близкие отношения, в этом ей пыталась помочь Мария Максакова. Хотя находились и такие увенчанные званиями коллеги певицы, которые замечали, что попробовала бы Давыдова не ответить на предложение вождя согласием. Ведь единственной репрессией, последовавшей за отказом Сталину, было то, что Давыдовой так и не присвоили звание народной артистки СССР. Что, мол, по тем временам было необъяснимой мягкостью. Кстати, имя Сталина ещё не раз появится в истории семьи Веры Давыдовой. Её сын Рамаз, тот самый, которого называли сыном вождя, женился на актрисе Марине Ковалёвой. А самой известной киноработой Марины был фильм «Падение Берлина», в котором её героиня осмеливается на немыслимое – поцеловать Сталина. О ней в своё время даже документальное кино сняли под названием «Девушка, которая поцеловала Сталина». Вера Давыдова намного пережила своего мужа Дмитрия Мчедлидзе. После его смерти она хотела вернуться в Москву. Но так и не сделала этого, не решившись оставить могилу мужа. Она умерла в 1993 году, когда в Тбилиси шла настоящая гражданская война. Однажды шальная пуля залетела в квартиру Давыдовой. Но даже после этого женщина не захотела переехать к сыну, жившему в более спокойном районе. Певица считала, что от судьбы всё равно не уйдёшь и всё будет так, как написано на роду...
Игорь Оболенский, https://versia.ru
